Отдых в деревне или на лоне природы – не для директора Ухтинского завода строительных металлоконструкций Бориса Давыдовича Будянского. Себя он считает «урбанизированным» человеком. И если мечте детства, отдыху на тихом острове, суждено будет сбыться, рядом с местом, где он остановится, все равно будет большой город. В июне исполнится 20 лет, как он стоит у руля ОАО «ЗСМК».
– Борис Давыдович, встретились... поговорим?
– Предупрежу сразу: моя личная жизнь – это моя личная жизнь, о ней я ничего рассказывать не собираюсь, я человек непубличный.
– Но, наверное, откуда Вы родом, как попали в Ухту – не тайна?
– Два слова могу сказать. Родился 21 апреля 1960 года во Львове – это один из самых красивых городов Советского Союза.
– Не знаю, задавать ли Вам такие вопросы: как Вы учились в школе, кем были родители и прочее...
– (Улыбается). Давайте от этого уйдем, но я упрощу Вам ситуацию. В Ухту на этот завод я приехал в ноябре 1986 года как приглашенный специалист, возглавил бюро инструментального хозяйства, а в летние месяцы два года исполнял обязанности главного инженера. В 1989 году при Михаиле Горбачеве появилась инновация – избирать директоров. На предприятиях Ухты я один из первых директоров, избранных трудовым коллективом, на тот момент мне было 29 лет. 23 июня будет 20 лет, как я руковожу заводом.
– Вы возглавили завод в непростые 90-е годы. Как удалось сохранить производство? Достаточно вспомнить печальную судьбу Ухтагазстроймаша...
– Да, это было оригинальное время. Из структурного подразделения Главкомигазнефтестроя (он попросту исчез) мы стали госпредприятием, затем акционировались, прошли приватизацию. Так как завод был планово-убыточным, республика не посчитала нужным оставить за собой так называемую «золотую акцию». Нас отпустили и сказали: «Выживайте как хотите». На тот момент мы работали по принципу подряда, поставляли свою продукцию, а заказчики даже в Ухте нас практически не знали. Пришлось заявлять о том, что мы есть. Газовикам, нефтяникам, шахтерам, энергетикам – всем, кроме лесных предприятий, потому что те упали сразу. Чтобы привлечь больше потребителей, освоили абсолютно новые виды продукции, стали выпускать опоры, емкости, пространственные конструкции, радиорелейные мачты для связистов. Разработали ряд секционных зданий, которые предложили нефтяникам. Коллективу пришлось трудиться по полной программе.
– В то время на многих предприятиях задерживали зарплату, увольнялись в поисках иных вариантов «лучшие головы»...
– В республике нас знают как акционерное общество, основными владельцами которого являются сами труженики завода (кто-то попрежнему работает, кто-то уже уволился), поэтому мы отвечаем сами за себя. Нас поддерживать некому, хотя иногда и хочется (смеется). Приходилось прогнозировать. Приведу один из примеров, который позволил заводу прожить без долгов по зарплате до 1996 года, когда очень многие уже погрузились в неплатежи.
– Будет интересно послушать...
– Мы взяли в кредит 10 миллионов рублей под гарантию Главка, при этом стоимость нашего завода тогда составляла 7 миллионов. Деньги «разогнали» по металлургическим комбинатам и за квартал получили порядка 58 вагонов металлопроката по 400 рублей за тонну. А через несколько месяцев цена составляла уже 8 тысяч 300 рублей!!! Прокатились инфляционные волны, но за счет запасов дешевого сырья мы смогли выдерживать ценовые нагрузки. Все выжившие тогда предприятия сохранились не благодаря, а вопреки.
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Добавить комментарий (доступ свободный):